Последние 5 лет довольно пристально слежу за событиями, происходящими в пчеловодстве. Взяться в очередной раз за перо меня побудили некоторые публикации.
Начну с высказывания доцента ТГСХА Г.Д.Елфимова. «...Нельзя допускать, — пишет он, — чтобы "любительщина" определяла политику развития отрасли. Специализированные предприятия, занимая меньший удельный вес по числу пчелиных семей, производят больший объем продукции» («Пчеловодство» №4, 2005, с. 34).
Откуда эти данные и как сопоставить их с данными НИИП, приведенными десятью годами ранее в статье Г.Билаша: «Учитывая преимущество приватного сектора над общественным по числу семей пчел (2774 тыс. против 1728 тыс.) и двукратное преимущество в товарной продуктивности пчел... следует отметить превосходство первого над вторым и в общем производстве товарного меда (в 3,2 раза)»? («Пчеловодство» №1, 1993, с. 48).
Может быть, за 15 лет после развала Союза пчеловодство России поднялось на более высокий уровень? Нет. «Наше пчеловодство, — говорит директор фирмы «АпиРусс» Н.Н.Смирнов, — замерло в своем недоразвитии где-то в середине прошлого века. Не будем ссылаться на обстоятельства, не следует слишком кичиться и вековыми традициями, примем вызов времени достойно, вернем славу российскому меду!» И здесь же: «Мало производим меда? Несомненно, в 2004 г. собрали 50 тыс. т на всю страну» («Пчеловодство» №7, 2005). Если разделить эту цифру на оставшиеся в России примерно 3 500 000 семей пчел, то получим 14-15 кг меда на одну семью
На мой взгляд, Н.Н.Смирнов прав лишь отчасти, так как остановка в развитии — это беда не только русского, но и всего мирового пчеловодства. И «замерло» оно не в середине прошлого, а где-то в середине позапрошлого, XIX века.
Чтобы в этом убедиться, достаточно заглянуть в книгу И.А.Шабаршова «Русское пчеловодство» (Москва, 1990, с. 148): «В 1839 г., например, от 2700 семей пчел он (П.И.Прокопович) отобрал 1900 пудов меда, оставив в ульях на зиму еще 3700 пудов». В пересчете на современную систему мер товарная медопродуктивность составила 11,25 кг, кормовые запасы — 22 кг на семью.
По материалам оригинала отчета П.И.Прокоповича за 1830 г., «в Митченках через губительное влияние непогоды из 200 втулковых ульев... получили с одного улика от 12 до 34 кг меда и более, а в среднем — по 24 кг на каждый улик, что в общем равно 300 пудов» («Земледельческий журнал» № 3, 1831, с. 413–437). Прибавьте к этому оставляемые на зиму в среднем 20 кг меда на одну семью!
После этих данных разве не правомерен вопрос: «Может все же прав мой коллега из "любительщины" Я.Серебриер, считающий, что "...недостаток знаний неизбежно порождает различного рода предположения, домыслы, противоречивые рекомендации"?» («Пчеловодство» №10, 2005, с. 30).
Полным диссонансом с достижениями точного научного знания звучит заявление кандидата наук В.Хыжи в статье «Приобретенный инстинкт — пчелиный инстинкт или творенье Божье?», в которой он утверждает: «В жизни медоносных пчел столько всего непонятного, непредвиденного, и на человеческий взгляд невероятного, что на бóльшую часть вопросов до сих пор нет четких ответов». И далее: «...и никакая эволюционная случайность, никакие инстинкты или рефлексы, никакая генетическая наследственность не посмеют отрицать (отвергать), что создателем такого сложного уровня жизни, с такой природной приспособляемостью есть Всемогущий высший разум, то есть Божий ум» («Пасiка» №11, 2005, с. 7).
Само собой разумеется, что всё, всё, всё (т.е. Вселенную) создал Бог (или Природа?), но и он же (Бог) наделил человека разумом, чтобы он это всё, всё, всё и расшифровывал.
Вы понимаете, в чем парадокс? Ведь это же мы, жители планеты Земля, рассматриваем с помощью созданных нами приборов снимки спутников планеты Сатурн, клонируем, поняв биологические механизмы наследственности и воспроизводства, человека и животных, отправляемся туристами в Космос (даже в мыслях себе представить трудно, что человек, преодолевший притяжение Земли, летит со скоростью практически в 20 раз быстрее пули, выпущенной из трехлинейки)... Природа, как сказал великий Галилей, раскрывает нам свои тайны только на одном языке — языке математики.
Вот здесь и призываю вас принять «вызов времени достойно» и прислушаться к словам Р.Декарта о том, что «...некоторые опрометчивые суждения отвращают нас от истинного познания и владеют нами настолько, что освободиться от них мы, по-видимому, можем не иначе, как решившись хотя бы раз в жизни усомниться во всем том, по поводу чего обнаружим малейшие подозрения в недостоверности» (Р.Декарт. Избранные произведения, М., Госполитиздат, 1950, с. 426). А усомниться нам, как мы видим, есть в чем.
пчелы на сотахПри взгляде на пчеловодство со стороны невольно бросается в глаза то обстоятельство, что пчелы согласно сложившемуся мнению чуть ли не единственные представители фауны, живущие в своем замкнутом, каком-то обособленном, нереальном, фантастическом, биологическом мире.
И только людям одаренным, интуитивно (на подсознательном уровне) понявшим естественные законы образования и развития пчелиных семей, они раскрывают свои тайны, превращая хозяев в зажиточных, почитаемых в обществе людей, о которых обычно говорят, что они пчеловоды от Бога (как раз здесь отец Никодим прав).
И только благодаря их самоотверженному труду и бескорыстной передаче своего практического опыта и знаний другим (например, известный на всю Россию В.П.Цебро) пчеловодство идет вперед. А как же остальные? Им что, вход в пчеловодство строго воспрещен?
В задачу ученых, занимающихся проблемами биологии пчелиной семьи, судя по определению (Советский энциклопедический словарь, М., 1984, с. 140), входит не только изучение закономерностей, присущих жизни во всех ее проявлениях, как то: «обмен веществ, размножение, наследственность, изменчивость, приспособляемость, рост, подвижность и др., но и установление взаимосвязей живых организмов как друг с другом, так и с неживой природой».
А вот господа биологи как раз об этом своем предназначении — устанавливать взаимосвязи между живым существом под названием пчела и неживой природой — почему-то забыли.
Не в этом ли причина того, что вот уже 100–150 лет кипят страсти по поводу тайн дупла, вентиляции гнезда, раннего расплода, количества меда, потребляемого пчелами зимнего клуба, и других проблем, и того, что то и дело рождаются различного рода небылицы, предположения, определения, которые сами по себе не стоят и выеденного яйца: «...стенки дупла мокрее, чем живая древесина, и поэтому она (древесина) поглощает излишнюю воду из дупла...» (В.Корж. Дупло и улей: влагообмен, «Украинский пасечник» №3, 1998); «...Температура в центре клуба начинает постепенно повышаться еще в декабре. После того как эта температура становится достаточной для выращивания расплода, он и появляется» (А.Д.Комиссар. Высокотемпературная зимовка медоносных пчел, «Пасiка» №3, 2002, с. 17). Эти высказывания аналогичны утверждению: «Камень падает потому, что на него действует сила, заставляющая его падать».
Знакомство с «шедеврами» научной мысли можно было бы продолжить, но не станем впустую тратить время, а в свете сказанного, зададим вопрос: «Кто же из нас больше "любительщина": вы, биологи, в вопросах физики и математики, и поэтому не отыскавшие за последние 200 лет ни единого физического закона развития пчелиных семей в течение года, или мы, всю жизнь отдавшие физике и математике и пытающиеся "...найти порядок в хаосе, связать идеи в логические цепочки, обнаружить основные принципы и закономерности в процессах, протекающих как в самой пчелиной семье, так и вне ее"?» (Д.Я.Стройк. Краткий очерк истории математики, М., Наука, 1978, с. 55).
Только установив закономерности (законы), и приняв их за основу, можно будет в любой момент времени определить состояние семьи и ее физиологические возможности, а следовательно, и принять при необходимости соответствующие меры по корректировке состояния.
Все дело в том, что «...все явления в природе изменчивы, они случайны и преходящи. Одни из них сменяются другими, в то время как законы остаются, представляя собой проявление стабильности, устойчивости, повторяемости в природе. ...Закономерности (закон) — это наиболее стабильная характеристика постоянно меняющегося мира» (Л.А.Друянов. Законы природы и их познание, М., Просвещение, 1982, с. 22).
И одними биологическими законами и даже сверхпознаниями в биологии не обойтись, нужны еще знания химиков, физиков, математиков, а может быть, и целого ряда других наук, что вам и предлагаю. А то ведь если и дальше рассматривать только одни явления и не искать причин, их породивших, то на преодоление негативных процессов (например, гибели пчел зимой), уйдут еще многие годы, а может, и столетия. Так что, ждать еще 200 лет?
Только вскрыв неточности, противоречия, а порой и абсурдность суждений и утверждений, которыми изобилует нынешнее пчеловодство, можно построить более полное и более точное здание науки. А начать строительство необходимо с наведения элементарного порядка в определении пчеловодных терминов, величин; установлении размерностей и прочих характеристик величин и др.
Например, все, что на белом свете может быть больше или меньше и что можно измерить или обозначить каким-либо образом (хотя бы световой год), называется величиной. Точно охарактеризовать величину можно лишь единственным образом — измерив ее, то есть обозначив ее численно.
пчелы на сотахКак известно, хоботок у рабочей пчелы ученые измеряют до тысячных долей миллиметра (и как только умудряются?), а вот одна из основных характеристик пчелиной семьи — ее размер, хоть и имеет численную характеристику (в штуках особей или в килограммах массы), тем не менее более часто определяется как качественный альтернативный показатель в терминах «сильная семья» и «слабая семья».
Если, например, «сильной» следует считать семью массой 2,5 кг (как, например, у Г.Елфимова, «Пчеловодство» №8, 2005, с. 26), то тогда какими следует считать семьи массой 3,0 и 4,0 кг — сверхсильными или суперсильными?
Аналогично: какой следует считать семью массой 2,1 кг — недостаточно сильной или же просто слабой? Или, все-таки, как у Л.Г.Кодесь и Т.В.Столбовой: «В первую группу вошли семьи массой 1,11 кг (слабые), во вторую группу — 2,16 кг (сильные)»? («Пчеловодство» №7, 2005).
Естественно, что никаких закономерностей при такой путанице в количественной оценке величины найти невозможно. Ни одна из наук таких вольностей с классификацией величины не допускает.
Да и понятия «большая» и «малая величина», как и понятия «сильная семья» и «слабая семья», сами по себе бессмысленны, по крайней мере, если не указано по сравнению с чем они бóльшие и меньшие величины.
И в завершение излагаемой темы предлагаю просчитать возможный вариант количественной характеристики пчелиной семьи, идущей в зиму, используя данные упомянутой выше статьи Г.Д.Елфимова: «...нельзя не остановиться на наращивании силы пчелиных семей в зиму. Оптимальные сроки для этого в условиях нашей области — период с 1 по 20 августа при среднесуточной яйценоскости маток 1200 штук.... Такое возможно благодаря отбору семей, имеющих маток с высокой яйценоскостью». Если умножить 1200 яиц на 20 дней, то получим ориентировочный численный состав семей в 24 тыс. пчелиных особей, что приблизительно равно 2,4 кг живой массы пчелы.
Но ведь каждый пчеловод знает, что открыв любую семью 1 августа, он обнаружит не менее двух-трех рамок разновозрастного расплода, из которого к 22 августа выведется не менее ≈ 0,6÷1,2 кг пчел, или в cреднем (0,6+1,2) / 2 = 0,9 кг живой массы пчел, половина из которых не будут участвовать ни в воспитании расплода, ни тем более в летных работах. А поэтому и они, эти 0,45 кг пчел, уйдут в зиму «физиологически подготовленными, молодыми пчелами-долгожителями», а общая масса семьи, таким образом, будет 2,4 + 0,45 ≥ 2,85 кг. (Вероятно, многие с таким расчетом не согласятся, так как для этого есть масса объективных причин. — Ред.)
Из данного примера отчетливо видно, что практически все научные факты, установленные биологами для пчелиной семьи, не более чем обычное их нагромождение, ничего не дающее и ни к чему не обязывающее. Все равно, что скопление звезд на небе в ясную ночь.
Например, люди давно подметили такую зависимость: нарастил в зиму больше пчел, при благоприятной зимовке получил больше меда следующим летом. Однако конечный результат чреват возможными негативными последствиями, одно из которых — раннее роение в безвзяточное время. Как же быть? (Ответ на этот вопрос знают многие пчеловоды. — Ред.)
Прежде всего, необходимо от констатации фактов переходить к познанию закономерностей и закона Природы, то есть физического закона. Познание законов составляет задачу науки. У Анри Пуанкаре в книге «Наука и гипотеза» есть замечательные строчки: «Наука создается из фактов, как дом из кирпичей. Но накопление фактов не в большей мере является наукой, чем куча кирпичей домом».
Может возникнуть вопрос: «А что же из этого следует?» А то же, что и из введения в науку в 1742 г. шведом Андерсом Цельсием шкалы температур, носящей его имя (t°=25°С и др.), — определенность и уверенность в своих поступках и действиях. Не зная данной классификации единиц температуры, человек никогда бы не определил температурного режима зимующего клуба и прочих биологических закономерностей. А законы природы (физические законы), сформулированные нами и при помощи математики описанные, позволят даже начинающему пчеловоду не только видеть и понимать то, что он делает, но и предвидеть конечный результат. Это, на мой взгляд, гораздо лучше того положения, при котором ты что-то делаешь, но не понимаешь что.
И не нужно бояться слова «математика». Еще Эйнштейн любил говорить: «Главное все же содержимое, а не математика!» В.А.ОВЧАТОВ Украина, Запорожская обл.
|
